Откуда взялась в нашей жизни «зеленая красавица»?

Нам кажется, что новогодняя елка была всегда, и всегда она была такой или почти такой как сейчас. На самом деле свой сегодняшний вид елка приобрела сравнительно недавно.

Язычники с древних времен поклонялись деревьям, молились и совершали жертвоприношения в священных рощах. Древние греки, египтяне, римляне и китайцы любили вечнозеленые деревья и венки из их ветвей, германские и кельтские племена предпочитали дуб и ель, славяне – березу. Тяжким грехом у язычников считалось повредить дерево в священной роще – в некоторых германских племенах за сдирание коры с таких деревьев карали сдиранием кожи.

Одним из главных праздников, связанных с культом деревьев, у этих народов был день 24 декабря – день зимнего солнцестояния – в знак поклонения солнцу (богу Ра).

Ели поклонялись некогда древнейшие жители Восточной Европы – племена финно-угров. Их родственники – современные финны и эстонцы – в своем эпосе «Калевала» сохранили образы древних героев и мудрых жрецов, внешним видом подозрительно напоминающих современных Дедов Морозов, которые непременно облачены в красные кафтаны, подбитые мехом, и остроконечные шапки. Именно так выглядели древние жрецы, осуществлявшие в дни летних и зимних солнцестояний жертвоприношения у вечнозеленых священных деревьев.

Как известно, ранние христиане, часто перенимали ритуалы язычников, видоизменяя и адаптируя их, придавая им иной смысл, что бы заполучить больше последователей. С распространением христианства священные рощи и деревья вырубались, но на месте древних культов возникло поклонение майскому и рождественскому дереву.

В современном виде рождественское дерево появилось в Германии в средние века. Елку ставили в домах 24 декабря, украшали яблоками, вешали на нее вафли. Между прочим, свечи на елке стали зажигать только с 1708 года. Сначала она была развлечением для богатых, но потом, как водится, распространилась повсеместно, а вскоре перешагнула границы Германии. Украшения тоже менялись. Когда христианские миссионеры познакомили с праздником Рождества японцев и китайцев, те научили европейцев делать специальные бумажные игрушки. Потом появились игрушки из папье-маше. Но тон задавали все-таки немцы – это они изобрели прозрачные стеклянные шары, светящиеся в темноте благодаря фосфоресцирующим краскам. Так елка язычников стала неотъемлемой частью христианского Рождества и Нового Года.

1699 год был отпразднован в России дважды. Сначала 1 сентября Петр I по обычаю отцов и дедов отметил наступление 5460 года от сотворения мира (обратите внимание, совпадает с еврейским), но этого показалось ему мало, и 20 декабря он издал указ о праздновании 1 января Нового года, 1700 от Рождества Христова.

Но, видимо, Россия уж такая страна, которой все как в зазеркалье - с ног на голову. Все, казалось, было бы хорошо – кабы не Первая мировая. В 1914 году в Саратове была устроена елка для пленных германских солдат, лежавших в местном госпитале, что крайне не понравилось некоторым патриотам, в прессе развернулась бурная протестующая кампания. В 1916 году Синод русской православной церкви запретил Рождественскую елку как вражескую немецкую затею.

Придя к власти, большевики негласно продлили решение Синода. Но, ни церковные обличения, ни пролетарская борьба с предрассудками не смогли искоренить влечение к зелени. Чувствуя свое поражение перед пережившей все елкой, Сталин предпочел ее разрешить. 28 декабря 1935 года в «Правде» появилась статья П.Постышева: «Давайте, организуем к Новому году детям хорошую елку!» Петр I, заметьте, дал подданным на подготовку 11 дней, Сталин – только 3.

Рекомендации «Правды» были исполнены молниеносно. Елка теперь стала напоминать кремлевскую башню, и звезда на верхушке – пятиконечная, с серпом и молотом. Она проникла повсюду – в дома, кинотеатры, клубы...

Борьба большевистского правительства против религии велась абсолютно и бескомпромиссно. Цель коммунистических правителей состояла в том, чтобы сломать любые традиции, связанные с любой религией. Так елка получила новое название. Теперь она стала «новогодней», скрывая ее религиозное происхождение.

Елка не случайно возродилась так быстро – слишком глубоко она была укоренена в быту. Она оказалась живучей в суровом Советском климате. В противовес Первомаю и Дню Революции, Новый год стал единственным Советским праздником, не связанным с политикой, подверженным наименьшему давлению пропаганды.

Новый год стал самым веселым и любимым из Советских праздников, наиболее популярным среди всего населения – включая евреев. Духовная пустота от выброшенных «на помойку истории» многовековых традиций не могла долго оставаться не заполненной. Новый Год и елка быстро заняли свое место.

Пророк Иеремия предостерегает: «Так говорит Господь: не учитесь путям язычников и не страшитесь знамений небесных, которых язычники страшатся. Ибо уставы народов - пустота: вырубают дерево в лесу, обделывают его руками плотника при помощи топора, покрывают серебром и золотом, прикрепляют гвоздями и молотом, чтобы не шаталось. Они - как обточенный столп, и не говорят; их носят, потому что ходить не могут. Не бойтесь их, ибо они не могут причинить зла, но и добра делать не в силах» Иер. 10:2-5.

Друиды 

Друиды – жрецы у кельтских племен, населявших Галлию, Ирландию, Бретань. Согласно их языческим верованиям, человек был сотворен богами из деревьев, а значит, каждый человек (как и дерево) имеет какие-то свойственные только ему черты и особенности, каждый требует определенных условий жизни.

Очень большое значение друиды придавали зимнему и летнему противостоянию Солнца, весеннему и летнему равноденствию (22 декабря). В эти дни устраивали торжественные шествия и приносили в жертву белых быков.

Кроме гороскопа мы обязаны друидам также обычаем новогодней елки. О них самих известно немного. В древней Галлии, Ирландии и Британии они составляли замкнутую касту жрецов — наследников традиционных поверий и обрядов кельтов. Передаваемые на протяжении веков из уст в уста эти предания в значительной мере утрачены.

Перед началом своей капланской деятельности друиды были обязаны провести двадцать лет в одиночестве. Обычно они жили в лесу, который для них являлся святым. Это испытание должно было укрепить их характер и считалось первым этапом посвящения.

Досье Санта-Клауса

Если вы спросите любого ребенка, он вам с готовностью расскажет о том, что Санта-Клаус – это иностранный Дед Мороз, приезжающий на оленьей упряжке из далекой заснеженной Лапландии и рассовывающий под Новый год в дымоходные трубы подарки детям. Обязательным условием получения новогодних презентов является примерное или хотя бы сносное поведение детей в истекающем году. Эта микро легенда попала в нашу страну в перестроечные годы из набора современных американских мифов, активно распространяемых, в частности, диснеевской мультипликационной продукцией. Рождественская сказка о добром белобородом дедушке в красном кафтане, таскающемся по городам и весям с набитым подарками мешком, была известна в городах России еще в начале ХХ в. И в Америку, и к нам легенда о Санта-Клаусе попала из Голландии. Там, на низменных берегах Северного моря еще в эпоху средневековья сложилась легенда о Санта-Клаусе, т.е. святом Николае. Этот сказ восходит к житию св. Николая, который с младенческих лет славился воздержанием и примерным поведением. В частности, получив отцовское наследство, он пожертвовал его трем бедным девушкам. Каждая из них получила персональный мешочек с золотом. Здесь и есть первоисточник сказа о дедоморозовских похождениях, на самом деле совершенно не связанных с далекой заснеженной Лапландией. За последние десятилетия Санта, известный в Англии под псевдонимом Father Christmas, быстро завоевал не только христианские страны Западной и Восточной Европы, но и стал популярен в Юго-Восточной Азии и в Китае. Победное шествие новогоднего дароносителя легко объяснимо: «презенты» приятно получать всем – и детям, и взрослым. А радость оптовых и розничных торговцев нельзя описать никакими словами: в предновогодней горячке любой, даже низкосортный и залежалый товар можно быстро сбыть по сходной цене. Что же это за любовь такая у покупателей к новогодним празднествам, заставляющая их основательно раскошелиться? В поисках ответа на этот вопрос отправимся по следам, оставленным в вековых сугробах валенками Деда Мороза.

Самое замечательное в этой истории заключается в том, что далекие предки современного Деда Мороза никоим образом не были связаны с празднованием наступления нового года. Лишь древние римляне решили отмечать этот праздник зимой. Другие народы вели счет годам по-разному. В частности, восточные славяне в далекие языческие времена начинали новый год 2 мая. Это праздник весны впоследствии стал днем памяти православных святых Бориса и Глеба, покровителей земледелия. Во времена Ивана Грозного новый год начинался в сентябре. Лишь знатный «прораб перестройки» Петр Великий, любивший внедрять в русский быт чужеземные новации, повелел с 1 января 1700 года отмечать Новый год в соответствии с западноевропейскими традициями. До этого русский народ отмечал зимний праздник Рождества, обычно длившийся с 25 декабря до 5 января. Эти развеселые дни лишь номинально были связаны с рождением Спасителя рода человеческого. Народное имя праздника – святки (древнерусск. – святой, чистый) – показывает чисто языческую сущность этих народных обычаев.

Молодежь бродила от двора ко двору, собирая деньги на угощение. Участники украинских коляд (от лат. calendae – первые дни месяца, совпадающие с новолунием) рядились в самые невообразимые костюмы. Особенно излюбленными нарядами были вывороченные овчины, об этом знает любой, прочитавший бессмертные: «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголя. Все эти радостные бесчинства и многодневная гулянка на протяжении столетий практически без изменений воссоздавали древние языческие ритуалы. Дело в том, что испокон веков в зимний солнцеворот, приходившийся на 22 декабря, было принято осуществлять жертвоприношения богам небес и земли.

Этими дарами, собиравшимися со всей округи, наши далекие предки старались задобрить небожителей для того, чтобы заручиться их помощью в борьбе с суровой зимней непогодой. Для того чтобы отпугнуть при этом злых духов, участники церемоний наряжались самым невообразимым образом, скрывая при этом свои лица под наводящими ужас масками. По австрийской рождественской традиции, эти персонажи именуются Томерль и Перхта, у португальцев – жанейрос (т.е. январские), у шведов – юль спекен (т.е. привидения праздника Йоль), у поляков – туронь. Огромный интерес вызывает то, что у самых разных народов излюбленным карнавальным костюмом зимнего праздника было обличье козла. Именно это животное было основной жертвой древнему богу грома и молний, обеспечивавшей гарантию возвращения на землю тепла после суровой зимы.

Многие древние народы Европы этому повелителю небес, у славян известному под именем Перун, приносили жертвы под священным древом, почитавшимся как центр мира. Древние полагали, что этот мощный ствол (у скандинавов – ясень, у балтов, германцев и славян – дуб, у жителей Британских островов – вечнозеленая омела) никогда не расстается со своей зеленой листвой. Именно такое священное древо изобразил в конце XVI в. Кристофер Харткнох, поместив его в центр великого прусского святилища Ромове. Данные археологических исследований убедительно подтверждают акт поклонения пруссов древесным стволам в эпоху раннего средневековья. Кое-где в Балтии этот обычай сохранялся даже вначале ХХ в. Мысль о том, что повелители небес общаются со смертными в непосредственной близости от вечнозеленых деревьев, отразилась в английском обычае украшать жилище под Новый год ветвями омелы. Полюбив этот обычай в своих зарубежных странствиях, Петр I решил внедрить его на русской почве. Заменой омелы стала у нас пахучая ель. Кстати, именно ей поклонялись некогда древнейшие жители Восточной Европы – племена финно-угров. Их родственники – современные финны и эстонцы – в своем эпосе «Калевала» сохранили образы древних героев и мудрых жрецов, внешним видом подозрительно напоминающих современных Дедов Клаусов, которые непременно облачены в красные кафтаны, подбитые мехом, и остроконечные шапки. Именно так выглядели древние жрецы, осуществлявшие в дни летних и зимних солнцестояний жертвоприношения у вечнозеленых священных деревьев. В берлинском Музее до- и протоистории хранится экспонат – остроконечный головной убор, который носил жрец где-то в южно-германских землях еще в III тысячелетии до н.э. Этот колпак, достигающий метровой длины, изготовлен из листового золота и украшен бесчисленными изображениями небесных светил. В этом головном уборе, при случае, превращавшемся в сосуд для ритуальных возлияний, нетрудно узнать далекого предшественника не только шапки Санта-Клауса, но и тех усыпанных звездами остроконечных колпаков, в которых разгуливают на книжных страницах Мерлин и прочие сказочные волшебники. Интересно то, что испанская инквизиция с XVI в. наряжала подозреваемых в колдовстве, именно в такие шапки.

Остроконечные шапки, в античной традиции известные под именем фригийских колпаков, носили и древние кельтские жрецы-друиды. Этим они подражали колпакам Кукуллати, легендарных спутников повелителя небес – кельтского бога Тараниса. Позднее, на исходе средних веков, такой головной убор стал отличительным знаком венецианских дожей, а в эпоху Французской революции – символом гражданских свобод. Таким головным убором друиды покрывали перед священнодействием свои седые кудри (возраст жрецов был обязательно почтенным). Одежда их была исключительно белого цвета, символизируя чистоту и святость тайных ритуалов.

Такую же одежду предпочитали позднее священники пруссов и славян. Однако после жертвоприношений наряд служителя богов обретал по вполне объяснимым причинам красный цвет. Кстати, именно такой цвет имели древнейшие знамена Европы. Противники Юлия Цезаря – воины германских и кельтских племен – над своими боевыми рядами поднимали шкуры жертвенных животных, тем самым призывая на помощь отеческих богов. Так, и древние штандарты римской конницы получили пурпурный цвет, впоследствии ставший цветом императорского облачения.

Вот мы и рассекретили историческое досье Санта-Клауса (он же – Батюшка Рождество, Дед Мороз и прочая, прочая, прочая нечисть). Этот персонаж диснеевских сказок и детских мечтаний вошел в каждую семью «добрым» символом новогоднего праздника, с которым непременно связано ожидание чего-то нового и обязательно хорошего. Такие мысли обуревали в холодные декабрьские ночи бесчисленную вереницу наших далеких предков, само существование которых было связано с результатом акций авгуров, друидов, вайделотов и других священников, пытавшихся жертвами добиться милости суровых языческих богов. Недаром люди и по сей день, любовно упаковывают свои новогодние подарки и прячут их под пахучую елку: так и древние жертвоприношения нужно было делать тайно, скрывая их от дурного глаза. Былые знаки внимания священному древу, украшавшемуся специальными подношениями, превратились в нарядные елочные игрушки. Торжественные процессии жрецов, проходившие за окружавшей древо кольцевой изгородью, еще живут в облике хороводов вокруг елки. Ну а исполненный вековой мудрости жрец предстает перед нами ежегодно в облике добродушного Деда Мороза.

Заключение

Многие влиятельные христиане в своей жизни отказывались праздновать «Рождество» из-за его языческого происхождения. В Рождественскую ночь 24 декабря 1871-го года Чарльз Сперджен произнес следующие слова: «Мы не верим в значение особых дней. И, конечно, мы не верим в установленный церковный праздник под названием «Рождество». Во-первых, потому, что месса отвратительна нам, на каком бы языке она не произносилась, латинском или английском. Во-вторых, потому, что в Писании нет ни предписания, ни примера, на основании которого мы должны праздновать день рождения Христа Спасителя. Празднование «Рождества» – это суеверие, потому что Бог не повелел нам этого делать».

Чарльз Сперджен – это один из наиболее влиятельных, духовных пасторов всех времен, который утверждал, что «Рождество» не имеет Божественного происхождения. Он говорил, что христиане не имеют Божьего повеления или воли Господа на то, чтобы праздновать «Рождество», соответственно, им и не должно его отмечать. Почему Сперджен это утверждал? Потому что он знал, что эта традиция берет свои корни из язычества и культовой философии.

Враг взял истину, смешал ее с языческим идолопоклонством и получился новый написанный «закон» и новая написанная традиция. Это то, что больше всего ненавидит Бог.

«Так говорит Господь: не учитесь путям язычников и не страшитесь знамений небесных, которых язычники страшатся. Ибо уставы народов - пустота: вырубают дерево в лесу, обделывают его руками плотника при помощи топора, покрывают серебром и золотом, прикрепляют гвоздями и молотом, чтобы не шаталось» Иер. 10:2-4.

«Горе тем, которые зло называют добром, и добро - злом, тьму почитают светом, и свет - тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое - горьким!» Ис. 5:20.

«И в красных нарядах своих они превращали его в гордость, и делали из него изображения гнусных своих истуканов» Иез. 7:20.

«И не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте» Еф. 5:11.